Журнал ЗАКОН
В отечественном правопорядке до сих пор не сформирована окончательная модель регулирования залоговых прав из ареста (п. 5 ст. 334 ГК РФ). Предлагаемая концепция разделяет в традиционных залоговых отношениях две функции — приоритет и контроль. Проведенный анализ показывает, что экономически обоснованный приоритет в банкротстве предполагает использование залога в качестве инструмента привлечения нового кредита. В этом случае поддерживается status quo: залоговый кредитор получает преимущество из обособленной массы, сформированной в результате его предоставления; смежные кредиторы остаются кредиторами общей массы, оставшейся в неизменном состоянии. Подобное обеспечение представляет ценность не только для кредитора, но и для должника, поскольку, во-первых, позволяет привлечь ресурсы на улучшенных в ходе переговоров условиях, во-вторых, способствует привлечению нового финансирования. В отличие от этого, залоговые права из ареста не способствуют привлечению новых ресурсов (или оптимизации ранее привлеченных), а лишь усиливают ранее существовавшие долги. Таким образом, их применение полностью игнорирует интересы должника и необеспеченных кредиторов, обслуживая исключительно кредитора из ареста. Как следствие, внедоговорный залог не заслуживает приоритета в банкротстве. Такой вывод основан на сопоставлении изучаемого феномена со смежными институтами частного права (в том числе с договорным залогом, отступным, субординацией требований и очередями в банкротстве). В то же время скрещивание залога и ареста имеет несомненную прикладную значимость, которая не связана с приоритетом в банкротстве. Речь идет о совершенствовании контрольной функции, которая должна быть ориентирована на сохранение ценности обремененного актива. Наиболее наглядно она раскрывается при взаимодействии абз. 2 п. 2 ст. 358.15 и п. 5 ст. 334 ГК РФ. Очевидно, что права участника общества предоставлены залогодержателю с целью поддержания действительной стоимости заложенной доли в уставном капитале. Получает ли кредитор из ареста неограниченный доступ к корпоративным правам должника (в том числе право голоса по всем вопросам повестки дня общего собрания участников)? Как показывает американский опыт, делегирование неимущественных прав участника целесообразно лишь тогда, когда этим не ущемляются интересы третьих лиц (в том числе других участников общества). Можно констатировать, что в основе оптимальной модели принудительного залога лежит поиск баланса интересов в отношении кредитора и третьих лиц: необеспеченных кредиторов — в банкротстве; других участников непубличной корпорации — в корпоративном праве. В связи с этим эффективность регулятивного воздействия следует оценивать именно с использованием критерия групповой Парето-эффективности.
Р.И. Сайфуллин