8 февраля 2010 г. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отправил на новое рассмотрение дело № А40-111798/09-57-539. Фабула дела такова. Фирма, единственным участником которой являлся председатель правления (и одновременно член совета директоров) банка, приобрела на торгах право требования к этому же банку. Специфика ситуации заключается в том, что само кредитное учреждение в торгах не участвовало, однако фактически право требования было приобретено фирмой на заемные средства, предоставленные банком, о чем, разумеется, знал председатель правления последнего. В итоге кредитное учреждение потребовало от лица, выполнявшего функции его единоличного исполнительного органа, возмещения убытков, причиненных удовлетворением права требования. Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал: по его мнению, коль скоро право требования касалось возврата неосновательного обогащения, истцу не были причинены убытки. Решение было оставлено в силе судами апелляционной и кассационной инстанций.
Комментировать позицию высшей судебной инстанции по данному делу преждевременно: соответствующее постановление Президиума ВАС РФ еще не опубликовано. Между тем ознакомление с содержанием отмененных актов позволяет обозначить проблему, весьма актуальную и значимую для оборота. Речь идет об известной условности и явной неуниверсальности закрепленного в отечественном гражданском законодательстве понятия «убытки». Согласно советской традиции, нашедшей отражение в ст. 15 ГК РФ, убытки — это расходы, направленные на восстановление нарушенного права, и доходы, которых лицо лишилось в результате правонарушения. Как справедливо отмечают разработчики Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса РФ, «в современном гражданском обороте существуют случаи, когда закон устанавливает возможность компенсации имущественных потерь, причиненных не правонарушениями, а правомерными действиями (например, изъятие имущества для государственных нужд, правомерный односторонний отказ от договора и т.п.). Для таких случаев механизм возмещения убытков, установленный ст. 15 ГК РФ, не должен применяться. В то же время общих норм, устанавливающих механизм определения размера возмещения в случаях, когда имущественные потери причинены правомерными действиями, ГК РФ не содержит». Но проблема не только в этом: если убытки, предусмотренные п. 3 ст. 53 ГК РФ, и убытки, как их понимает ст. 15 ГК РФ, — одно и то же, то положения об ответственности менеджмента не заработают никогда. Ведь совершение сделки по отчуждению имущества (пусть даже и по многократно заниженной цене) само по себе не противоправно, как и возврат неосновательного обогащения в фабуле дела, послужившего основанием для написания этого материала. Так что же такое убытки — негативные последствия правонарушения или отрицательный экономический эффект, пусть даже и правомерного действия? Пока никто из российских юристов не предложил приемлемого решения этого вопроса.
Ян Пискунов, главный редактор
|
